9 декабря Суворов созвал военный совет. Обращаясь к подчиненным ему командирам, он сказал: «Два раза русские подходили к Измаилу и два раза отступали от него, теперь в третий раз остается нам только взять город либо умереть. Правда, что затруднения велики: крепость сильна, гарнизон – целая армия, но ничто не устоит против российского оружия.

Мы сильны и уверены в себе… Я решился овладеть этою крепостью либо погибнуть под ее стенами». Все тринадцать участников военного совета высказались за штурм, и он был назначен на 11 (24) декабря. Согласно разработанной Суворовым диспозиции, войска должны были штурмовать крепость одновременно в нескольких местах шестью колоннами (19500 человек) с суши и тремя колоннами (9000 человек) под общим командованием генерала де Рибаса со стороны Дуная.

Штурмовать крепость с западной и северной стороны поручалось трем колоннам генерал-майоров Львова, Ласси и Мекноба под общим командованием генерал-поручика Потемкина, с восточной стороны трем колоннам генерал-майора Кутузова и бригадиров Платова и Орлова под общим командованием генерал-поручика Самойлова. В резерве находилось 2500 человек кавалерии под командованием бригадира Вестфалена. Резерв располагался поотрядно на наиболее важных направлениях. Главный удар наносился по той части Измаила, которая была обращена к реке. Именно здесь было сосредоточено две трети всех сил – войска де Рибаса, колонны Кутузова, Львова и Ласси.

Готовя солдат к штурму, Суворов не скрывал тех трудностей, которые их ожидали. «Стены Измаила, – говорил он, – высоки, рвы глубоки, а все-таки нам нужно взять его». Перед штурмом Суворов обратился к войскам со следующими словами: «Храбрые воины! Приведите себе в сей день на память все наши победы и докажите, что ничто не может противиться силе оружия российского… Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала, нам остается в третий раз или победить, или умереть со славою».

С утра 10 декабря шестьсот русских орудий начали обстрел Измаила. К трем часам ночи 11 (24) декабря войска заняли исходные для атаки позиции. В 5.30 утра в густом тумане, соблюдая полную тишину, колонны двинулись к крепости, одновременно отплыли и десантные суда де Рибаса. Когда русские подошли к крепости на триста шагов, турки открыли огонь из всех орудий. Первой подошла к укреплениям вторая колонна под командованием генерал-майора Ласси. Но под плотным огнем противника солдаты приникли к земле и побросали лестницы. Секунд-майор Леонтий Неклюдов, назначенный действовать впереди этой колонны со стрелками, личным примером увлек солдат за собой. Он бросился в глубокий ров и взобрался на вал. На бастионе с горстью солдат Неклюдов овладел вражеской батареей. К нему спешили его стрелки. Пять раз в этом бою был ранен отважный офицер. Когда, истекая кровью, он упал, вся колонна егерей поднялась на вражескую батарею, и на стенах крепости гремело победоносное «Ура». Секунд-майор Неклюдов был первым, кто поднялся на вал неприступного Измаила. В первых рядах взобравшихся на вал русских был и командир колонны генерал Ласси.

Соседняя первая колонна генерала Львова замешкалась перед сильно укрепленным каменным редутом Табия. Турки, находящиеся в редуте, сделали вылазку и ударили в сабли. Фанагорийцы штыками отразили вылазку и, обойдя редут, двинулись к Бросским воротам. В бою был ранен генерал Львов, его сменил полковник князь Лобанов-Ростовский, который также получил ранение, команду над колонной принял полковник Золотухин.

Одновременно с первыми двумя достигла крепостного рва шестая колонна генерала М. И. Кутузова. Солдаты взобрались на вал по лестницам, но здесь их атаковали превосходящие силы турок. Дважды Кутузов теснил турок и дважды отступал к самому валу. Колонна остановилась. Кутузов извещает Суворова о невозможности продвигаться дальше. На что Суворов ответил: «Скажите Кутузову, что я назначаю его комендантом Измаила и уже послал в Петербург известие о покорении крепости!» Взяв из резерва Херсонский полк, Кутузов атаковал скопившихся турок и окончательно овладел бастионом. После взятия крепости Суворов сказал: «Кутузов находился на левом крыле, но был моей правой рукою».

Самый сильный бастион, весь из камня, штурмовала третья колонна генерал-майора Мекноба. Стены его были так высоки, что лестницы приходилось связывать по две, ставить одна на другую, и все это под жесточайшим огнем противника. Получил тяжелое ранение генерал Мекноб, выбыли из строя все батальонные командиры Лифляндского егерского корпуса. Однако с помощью подоспевшего резерва главный бастион крепости был взят.

Наибольшие трудности выпали на долю четвертой и пятой колонн, состоящих из слабо вооруженных и недостаточно обученных казаков. Когда часть четвертой колонны во главе с бригадиром В. Серковым взобралась на вал, турки, вышедшие из Бендерских ворот, ударили им во фланг. Пики, которыми были вооружены казаки, оказались в данном случае плохим оружием. Янычары перерубали их, и много казаков погибло под саблями турок. Перешедшая в атаку пятая колонна успеха не имела и была отброшена в ров. Суворов заметил опасность и подкрепил четвертую колонну резервом, подоспел и присланный Кутузовым пехотный батальон. Ударив по противнику с новой силой, обе колонны утвердились на крепостном валу.

Во время штурма крепости с суши генерал де Рибас повел свою флотилию с десантом к крепостной стене, обращенной к реке. После быстрой и четкой высадки десант овладел всем прибрежьем Дуная. Турки бросили свои береговые батареи. Успеху десанта способствовали действия колонны Львова, захватившей несколько позиций с тыла.

К восьми утра русские войска заняли все внешние укрепления Измаила. Противник готовился к отчаянной обороне на улицах и в домах. Суворов приказал наступать не давая врагу опомниться. Жестокий бой продолжался. В городе было несколько постоялых дворов-ханов, каждый из них стал маленькой крепостью. Росли потери среди русских. В некоторых местах превосходство турок было так велико, что они контратаковали и даже окружали подразделения русских войск. Несколько тысяч турок и татар под командованием Каплан-Гирея смяли черноморских казаков, отбили у них две пушки и уничтожили бы их полностью, если бы вовремя к ним не подошли три батальона. Окруженный Каплан-Гирей яростно отбивал все атаки, на предложения о сдаче отвечал сабельными ударами и погиб на штыках. К середине дня город был в основном захвачен. Защитники Измаила еще оставались лишь в редуте Табия, красной мечети и двух каменных ханах. Командовавший измаильским гарнизоном трехбунчужный паша Айдос Мехмет с двумя тысячами янычар занял оборону в каменном строении недалеко от Хотинских ворот. Полковник Золотухин с батальоном гренадер Фанагорийского полка несколько раз атаковал оборонявшихся, но безуспешно. После того как пушечными ядрами ворота были выбиты, гренадеры ворвались внутрь и перебили почти всех оборонявшихся турок и татар. Здесь же на русских штыках погиб и сераскир Айдос Мехмет паша.

К четырем часам дня крепость полностью